Югославская трагедия  - Леонид Млечин

Президент Франьо Туджман обещал своим избирателям, что вернет утраченные земли, и решил это сделать с учетом грядущих выборов. Хорваты были счастливы. Туджман вел две войны и обе проиграл. Но теперь шаховница — флаг Хорватии, ненавистный сербам, взвился над древним замком в Книне. Такой победы Хорватия еще не знала.

Туджман с гордостью надел военную форму, белую с золотом, в которой он красовался на параде. Президент унаследовал все традиции балканского непотизма и стал походить на своего врага Тито. Престарелый Тито любил ходить в военной форме. Особенно ему нравилась летняя парадная форма адмирала. Теперь в столь же пышной форме щеголял Туджман.

Для Туджмана Книн — этот город, в котором когда-то сидели средневековые хорватские короли. Президент Туджман говорил об «освобождении». Но, скорее всего, это захват. В 1991 году до начала войны в городе Глина сербов было шестьдесят процентов, а в Книне почти девяносто процентов. Сербы жили здесь с XVI века. Теперь они потеряли свою родину.

Для хорватского президента война оказалась неплохим делом. Президент купил себе виллу на холме возле Загреба за двести тысяч немецких марок. Фактически Хорватией правила семья Туджманов. Его сын Мирослав координировал деятельность секретных служб. Второй сын Штепан — глава фирмы, которая монополизировала покупки оружия для хорватской армии. Дочь президента Неванка заслужила прозвище «мадам Мерседес». Она владела крупным супермаркетом и всеми магазинами беспошлинной торговли в стране.

Операцией «Шторм» руководил хорватский генерал Анте Готовина. Его солдаты убивали сербов и сжигали их дома, чтобы заставить их уехать. У генерала богатый военный опыт. Прежде он был наемником. В 1973 году он покинул родину и вступил во французский легион под именем Ивана Грабоваца. Служил в 2-м парашютном полку, участвовал в военных операциях в Джибути, Заире и на Берегу Слоновой Кости. Прослужив пять лет, он получил французское гражданство в 1979 году. Некоторое время он работал в частных охранных фирмах, но на «гражданке» себя не нашел. В конце восьмидесятых Готовина уехал в Южную Америку, где воевал в Аргентине и Гватемале.

В 1990 году он вернулся на родину. На следующий год Хорватия стала независимой, и он вступил в национальную гвардию. В 1992-м была создана армия. Анте Готовина сразу стал бригадным генералом, в 1994-м — генерал-майором. После окончания боевых действий он возглавил военную инспекцию, но был уволен после обвинений в подготовке военного переворота и продаже оружия террористам из «Ирландской республиканской армии» и баскской организации «ЭТА».

Летом 2001 года Международный трибунал в Гааге потребовал его ареста за участие в операции «Шторм». Но генерал Анте Готовина исчез. Его выдача стала условием вступления Хорватии в Европейский союз. Считалось, что его укрывают хорваты так же, как боснийские сербы скрывают Караджича и Младича. Но 8 декабря 2005 года испанская полиция арестовала бывшего генерала Готовину, который жил по подложному паспорту на Тенерифе (Канарские острова). Его приговорили к 24 годам тюремного заключения в Гааге в 2011 году. Но через год апелляционная палата Гаагского трибунала отменила приговор, он вышел на свободу…

Летом 1997 года толпы хорватов-беженцев из Боснии стали избивать сербов, остающихся в Хорватии, и изгонять их из домов. Это была попытка изгнать из страны остатки сербов. Правительство в Загребе стало конфисковывать квартиры, принадлежащие сербам, и передавать их хорватам, которые приезжают из Боснии и Сербии.

Дейтонские мирные соглашения (о судьбе Боснии) разрешали сербам вернуться в свои дома на территории Хорватии. Но чтобы ни обещали хорваты, очень немногие сербы рискнули по своей воле остаться при власти Туджмана в Хорватии.

Когда хорватские войска уничтожили Сербскую Краину и полмиллиона сербов были вынуждены бежать, Милошевич и пальцем не пошевелил, чтобы их спасти. Президент Сербии держался твердо. Он знал, что Сербия воевать не хочет и не будет, несмотря на уверения в горячей любви к соотечественникам в Хорватии и Боснии.

Радикалы поносили Милошевича и утверждали, что на его совести поражение сербов в Крайне. В определенном смысле это так. Милошевича обвинили в том, что он предал хорватских сербов, поскольку они с Туджманом достигли секретного соглашения.

Белград тогда еще отказывался от предложения Хорватии признать друг друга, установить дипломатические отношения и обменяться посольствами. Но в Загребе появилось небольшое сербское представительство, а в Белграде — хорватское. Это создало канал связи между двумя правительствами. В Загребе работали корреспонденты сербских газет, в Белграде — хорватских. Материалы они передавали телефаксом через третьи страны — Италию и Австрию, телефонная связь между двумя республиками отсутствовала.

Считается, что руководители Сербии и Хорватии с помощью тайного канала связи договорились в марте 1991 года. Республика Босния и Герцеговина не имеет права на существование, ее надо поделить.

Каково жить в стране, которую пытаются уничтожить? Каково чувствовать себя гражданином страны, которая, возможно, будет существовать очень недолго?

Республику Босния и Герцеговина, образовавшуюся на развалинах бывшей Югославии, считают ее соседи искусственным образованием, не имеющим право на существование.

Сербы полагают, что Босния была создана Австро-Венгерской империей только для того, чтобы угнетать сербов. Они здорово обижены на своего бывшего вождя Йосипа Броз Тито, который после войны мог просто присоединить эту республику к Сербии, но не сделал этого.

Хорваты же полагают, что Босния должна быть частью Хорватии. Во время Второй мировой войны Босния как раз и была включена решением Гитлера в состав усташеского государства Анте Павелича…

Босния и Герцеговина была одной из шести республик, составлявших единую Югославию. Ее населяют сербы, хорваты и босняки, исповедующие ислам. Йосип Броз Тито признал боснийских мусульман самостоятельной нацией, хотя сербы уверены, что босняки — это те же сербы, которым во время владычества Оттоманской империи пришлось принять ислам. Хорваты точно также убеждены, что босняки — это на самом деле хорваты-мусульмане.

А сами боснийские мусульмане гордо говорят: «не называйте нас мусульманами, мы — боснийцы, босняки». Из всех народов, населяющих республику, только мусульмане хотят сохранить единое государство Боснию и Герцеговину.

«Босняки — люди, не потерявшие славянскую кровь, но приобретшие мусульманство», — так писал о них когда-то российский посол при Оттоманской империи. И это так: все участвующие в этой войне — славяне, только религии у них разные. Сербы — православные, хорваты — католики, босняки — мусульмане.

Международные посредники вновь и вновь усаживали боснийских сербов, хорватов и мусульман за стол переговоров. И поскольку никто не хочет ссориться с ними, то участники переговоров время от времени подписывали то или иное соглашение. Но они никак окончательно не могли договориться.

В середине девяностых на территории республики фактически существовали два правительства. Одно — законное правительство международно-признанной республики Босния и Герцеговина. Президентом республики был Алия Изетбегович, а премьер-министром — Харис Силайджич.